Концерт № 3 для фортепиано с оркестром

Летом 1921 года Прокофьев поселяется во Французской Бретани на берегу Атлантического океана. Он завершает Третий фортепианный концерт, начатый еще в России, - большинство тем концерта было сочинено еще в 1910-х годах. Дописав недостающие темы и объединив все в стройную трехчастную композицию, Прокофьев создал одно из лучших своих произведений – итог многолетних исканий в области фортепианной музыки. Концерт впервые прозвучал 16 декабря 1921 года в Чикаго в исполнении автора, дирижировал Ф.Сток.

Образные контрасты, типичные для молодого Прокофьева, представлены в Третьем концерте с наибольшей рельефностью: сердечная русская лирика, добродушно-гротескная сказочность и – главное – волевая, упруго-атлетическая мощь фортепианного техницизма. Автор смело сталкивает контрастные образы даже в пределах отдельных частей: протяжный свирельный напев сменяется щедрыми каскадами пассажей или странно-угловатыми сказочными образами; певучий протяжный мелос уступает место стремительному напору энергичных ритмов.

Важное качество музыки концерта – ярко выраженная национальная определенность. Русский национальный стиль выражен в нем темпераментно, поэтически одухотворенно, и в то же время ново и свежо. Не отказываясь от мелодического распева с его человечной выразительностью, композитор стремится обновить русский музыкальный стиль чертами действенности и динамичности.

Как поэтическая заставка-эпиграф звучит свирельная тема вступления к I части. Соло кларнета – без всякого сопровождения – напоминает задушевный пастушеский наигрыш или отголосок протяжной народной песни. Свирельный напев сменяется стремительным “бегом” пассажей, из которых вырастает полная энергии и задора главная партия. Спокойно-повествовательная тема побочной партии «остранена» угловатыми изломами и всплесками мелодии, строгой механичностью ритма, заостренностью гармонии и оркестровки. В представлении слушателя возникают отзвуки старой сказки – образы дремучей фантастической «нечисти».

II часть построена в виде темы с пятью вариациями и развернутым заключением. Очаровательная тема, исполняемая оркестром, - едва ли не лучшая из мелодий Концерта. Из пяти вариаций лишь первая сохраняет мелодические контуры темы. Вторая – остро гротескная, третья – своеобразное пассажное интермеццо, четвертая – медленная, мрачно-фантастическая и, наконец, пятая – в характере резко шаржированного марша. В заключение у оркестра вновь проходит в первоначальном виде чудесная тема, сопровождаемая на этот раз легким, словно танцующим аккордовым орнаментом фортепиано.

В финале снова, как и в I части, торжествует напористая энергия не знающего преград быстрого движения. Пленительно звучит центральный раздел финала – певучая страстная тема, обогащенная красочностью модуляционного плана. Однако и здесь лирический песенный разлив неожиданно прерывается небольшой интермедией: словно чудаковатый персонаж детской сказки, забавно ковыляя и гримасничая, выползает на авансцену… Общее впечатление могучего напора, гипнотизирующей силы ритма и виртуозного блеска к концу все более нарастает.

В архиве Прокофьева сохранилось стихотворение К.Бальмонта «Третий концерт», написанное под впечатлением первых авторских исполнений этой музыки во Франции:

Ликующий пожар багряного цветка,

Клавиатура слов играет огоньками,

Чтоб огненными вдруг запрыгать языками.

Расплавленной руды взметенная река.

Мгновенья пляшут вальс. Ведут гавот века,

Внезапно дикий бык, опутанный врагами,

Все путы разорвал и стал, грозя рогами.

Но снова нежный звук зовет издалека.

Из малых раковин воздвигли замок дети.

Балкон опаловый утончен и красив.

Но, брызнув бешено, все разметал прилив.

Прокофьев! Музыка и молодость в расцвете,

В тебе востосковал оркестр о звонком лете

И в бубен солнца бьет непобедимый скиф.

По монографии Израиля Нестьева «Прокофьев»