Афиша

«Бас – всему голова», – готовы заявить организаторы «Басианы». Бас, и в самом деле – надежный товарищ, авторитет, основа, без которой не выстроить прочного музыкального здания. Бас испокон веков является в массовом сознании воплощением могучих, богатырских сил природы, готовых удержать на себе земной шар. Утробным, потусторонним басом клокочут гортанные шаманские заклинания. Басом вещали оракулы. Бас, с итальянского basso – «низкий» дает опору всей гармонической вертикали, на которой строится музыка академической традиции. В названии известного старинного трактата Учение о генерал-басе при всей его серьезности сегодня можно усмотреть и элемент легкой иронии. И неслучайно басами громоподобно возвещали не только дьяконы в русской церковной традиции, но и неудачливые трусливые воины, как, например, Фарлаф в опере «Руслан и Людмила» Глинки. Эмоционально-смысловой ресурс басов поразительно, космически велик: от дурака до мудреца, от комической скороговорки до скорбной темы в пассакалии, от симфонической фундаментальности до джазовой расслабленности. В барочной опере басом могли петь волшебники, в операх Верди – короли, инквизиторы, благородные отцы семейства, а у Моцарта басом является не только мудрец Зарастро в «Волшебной флейте» Моцарта, но и суетливо болтливый слуга Дон Жуана Лепорелло. Шарль Гуно закрепил за басом страшную маску Мефистофеля во всемирно известной опере «Фауст» по бессмертной трагедии Гете. Особой сакральной силой наделяется герои басов в русских операх, где можно обнаружить настоящую галерею: Иван Сусанин, Руслан, король Рене, Борис Годунов, Кутузов. В симфонической музыке идеальным выразителем идей баса по праву считается контрабас, цементирующий мощные симфонические полотна. Бас обладает гипнотической силой, подчас неограниченной властью над душами доверчивых слушателей.
Парадоксально, но в оркестре мы не всегда можем расслышать звучание группы контрабасов, в отличие от хрупких флейт или нежных скрипок, чьи высокие частоты пленяют наш слух с первых же звуков. Но без басов никакие флейты не могли бы осилить грандиозные замыслы ни Бетховена, ни Шостаковича.
А потому невероятно интересно и увлекательно вдруг вытащить басы из оркестровой ямы и предложить высказаться с сольным концертом.