Афиша

Исполнение двух сложнейших сонат в один вечер – бетховенского «Хаммерклавира» и си-минорной Листа – событие само по себе неординарное. Их и по отдельности играют совсем нечасто, не столько из-за чрезвычайной технической сложности (средний пианистический уровень со времен создания этих сочинений значительно вырос), сколько из-за сложности осмысления заложенных в них идей.

«Хаммерклавир» сравнивают с Девятой симфонией, подчеркивая грандиозность замысла этой великолепной сонаты. Борис Асафьев писал о 29-й: «Это гигантское произведение можно считать симфонией для фортепиано... Сила звучности, грандиозность замысла и неслыханный до того размах творческого воображения в пределах камерной музыки указывают на исключительную одаренность Бетховена и на непомерно богатый запас жизненной энергии. Разработка мотивов и развитие руководящих идей в данной сонате происходят на громадном протяжении, не теряя при этом ни в интенсивности, ни в богатстве и разнообразии приемов изложения».

Сонату си минор Листа в противовес ранней «дантовской» часто называют «фаустовской». Ее новаторская одночастная форма и сложность содержания вызвали неоднозначную реакцию у современников. Так, Антон Рубинштейн, все-таки включивший это сочинение в свой репертуар, писал: «Соната – самое его серьезное фортепианное сочинение, по крайней мере по названию. Соната требует признания формы, нуждается в известном классицизме, а ничего подобного в сонате Листа нет. В ней чувствуется "новое веяние, стремление к новым формам", которое заключалось в том, чтобы всю сонату, всю симфонию написать на одной, а всю оперу — на трех темах. Правда, тема видоизменяется; она представляется то грандиозной, то грациозной, то серьезной, то шутливой, то драматической, то лирической, то сильной, то мягкой; но от этого общее настроение и цельность впечатления теряются, и сочинение превращается в более или менее интересную импровизацию. Более же или менее – предоставляю судить вам».